это «подарочки» возраста, от которых уже не отделаться).
– Бионса? А она еще жива? – всё услышанное я переваривал неимоверно туго.
– Кто жива? – удивился мой гость.
– Она.
– А она может умереть? Почему я не знаю?!
– Но она же совсем уже старая!
– Кто?
– Бионса…
Диалог явно превращался в комическую сценку. Пора с этим кончать.
– Так, стоп! – я поднял руку, останавливая потоки несуразности и остужая накал бредоносной ситуации. – Бионса – это?…
– Саня, у тебя опять провал, – нахмурил брови Кулачёв.
Обожаю, как люди могут на всё найти ответ сами, не утруждая собеседника напрягаться в поисках возможных вариантов. Он случаем не дальний родственник Леночки?
– Ну да… – отвечаю и развожу руками, мол «сдаюся!».
– Mobeonsa это аппарат который лечит от старости. Создан твоей компанией. Думаешь, как мы до таких лет протянули, в отличии от Карла? Эх, всего недельку не дожил…
Что ещё за Карл? Скорее всего наш общий знакомый, но о нём позже, сейчас есть вопросы поактуальнее.
– А как он работает, эта Mobeonsa?
– Сложно сказать, я не биолог. Насколько я понял, он запускает работу клеток в обратном направлении. Что-то вроде «время назад» для организма. Не полностью, конечно, но твои учённые лбы утверждают, что при правильном использовании аппарата человек может протянуть лет двести пятьдесят, а то и триста.
Ох ты ж батюшки, получается я изобрел «эликсир молодости»?
– А что за название такое странное?
– Да хрен тебя знает! Ты автор этого аппарата, одному тебе известно, почему ты захотел назвать свое детище именно так.
Что там Павлович про план говорил? ШМЯКнувшись в возрасте тридцати трех лет в своё собственное рождение, я обрёл не только возможность пережить всё заново, но и сформировал грандиозный план по спасению всего человечества от вечной болезни – старости.
– Мистер Александр, – к нам вошла очередная девушка, но одетая не в униформу, а в черный деловой костюм. – Машина готова, мы можем выезжать.
– Отлично! – вскочил мой многонациональный собеседник, не забыв отхлебнуть свой кофе и запихнуть в рот нежный горячий круассан. – Давай, Саня, нас ждёт совет директоров и хренова куча решений.
– А кофе допить?
– В машине допьешь, – ответил мне Кулачёв на русском и повернулся к девушке, переходя на английский. – В машине мистера Таимкина должен быть горячий кофе.
– Хорошо, месье Поуаинин.
– Идиоты, – буркнул Кулачёв по-русски и скрылся за дверным проёмом.
Вынужденный бросить божественный завтрак, я поковылял вслед за девушкой в костюме. Петляя по лабиринтам собственного дома (судя по тому, сколько времени это занимало, можно откинуть всякую шелуху скромности, и назвать собственное жилище «замком»), я остервенело пытался вспомнить что-нибудь ещё из своей новой биографии, дабы не выглядеть полным кретином в глазах своего окружения. Получалось довольно скверно. Стоило мне устремить мысленные потуги в новые воспоминания, и голова тут же реагировала усиленной атакой болевых спазмов. Мне что, память заблокировали? Кольцо на безымянном пальце правой руки, как и в прошлой жизни, имелось. Значит я женат, но на ком и где моя избранница – непонятно.
Надеюсь в этой реальности это вновь будет Анька.
Тем временем мы вышли в просторный гараж, вместивший завидный автопарк, начиная с раритетных моделей начала двадцатого века, заканчивая неизвестными мне марками, видок которых мог удивить даже самых двинутых дизайнеров моего времени. Пройдя вдоль ряда сверкающих капотов и матово-затемнённых стекол мы уткнулись в большой лимузин, чёрный как глубинное дно вселенной. Ну конечно же, как я мог сомневаться по поводу марки своего повседневного авто – времена меняются, символ роскоши остается.
– Прошу вас, – улыбнулась мне девушка, подходя к машине, задняя дверь которой открылась сама собой, без всякой помощи из вне. – Поток движения на дорогах сейчас небольшой, поэтому мы быстро доедем.
В лучших традициях господского статуса меня усадили в просторный салон, утопив старое тело в бесконечную мягкость кожаного кресла, всунув в руку теплую кружку с кофе, и попросили ни о чем не беспокоиться. Сама моя провожатая проворно изогнулась, и скользнула в салон устраиваясь напротив меня.
– Мы выезжаем, – сказала она, глядя на меня.
– Да я в курсе… – ответил я, и оказалось, что сия реакция была лишней.
Обращалась девушка не ко мне, а ко всем остальным: вокруг нашей машины вспыхнули огнями фар пять автомобилей, и гараж заполнился приглушенным гулом двигателей. Стоило нам тронуться, и все остальные плавно последовали за нами, образовывая картеж сопровождения.
– Ого-го-го! – не смог я удержать волнения, когда перед нами открылась дверь гаража, впуская в помещение ослепительные лучи утреннего солнца. Из-за предвкушения новых открытий, во мне проснулся ни то свидетель гибели земли, по воле случая оказавшийся на жутком орбитальном шоу, ни то человек, спешащий на средневековый рыцарский турнир к королю Артуру. Все мои органы чувств пришли в готовность наблюдать и запоминать окружающее.
Мы выезжали в будущее!
Из-за стечения обстоятельств я пропустил пятьдесят лет человеческого прогресса, что при скорости технического развития делало меня неотесанным неандертальцем.
Первое, что я успел понять – люди не щадя себя и своего комфорта стремятся к скорости и минимализму. Машины стали заметно меньше, ужимаясь до трёх, двух, а то и одного сидячего места, для повышения аэродинамики вытягивая кузов витиеватыми изгибами. Колёса преобразовались в сплошные диски, слой резины на которых был настолько мал, что разглядеть его я смог, лишь вжавшись в стекло и как следует сосредоточившись на колёсах мимо проезжающих машин. Покрытие дороги стелилось не чёрным асфальтом, а ровным, тёмно-синим веществом, похожим на пластмассу и проложенным огромными пластами между массивными бордюрами. В итоге все машины мчались с невероятной скоростью, пролетая мимо рекламных трёхмерных изображений, висевших в воздухе без всяких щитов и экранов.
Нужно понять, что у них творится с коммуникационной сферой.
– Какая сейчас температура? – спрашиваю свою спутницу.
– Сейчас посмотрим, – ответила она широко улыбаясь, и начала совершать странные движения глазами: для начала она три-четыре раза неестественно быстро посмотрела вправо-влево, затем несколько раз верх-вниз. Продолжался странный танец всего полминуты. Как её вестибулярный аппарат выдерживает такую нагрузку? – Сорок пять и один градусов по фаренгейту, возможно к вечеру пойдёт дождь. В общем, обыкновенная погода для октября. Кстати, спасибо за отпуск, мистер Александр.
– Да, Эйприл, как слетала? – отозвался наш водитель, до того безмолвно сидящий за рулём немым кучером.
– Очень хорошо! Наша планета прекрасна и удивительна.
– А куда вы летали? – пытаюсь вклиниться в диалог, как шпион собирающий крупицы информации.
– Как куда?! – удивилась Эйприл. – В космос.
– В космос? – я не стал отставать от собеседницы, и в свою очередь удивился ещё больше. – Что, на другие планеты?!
– Ну что вы, сер! Сейчас туристические
